Строительство канала

Строительство канала было начато в 1965 году.

Талант хорошего руководителя не в личном его умении прекрасно справляться с порученным делом; правильнее будет сказать, не только в этом, но и в умении создать работоспособную команду из таких же талантливых, даровитых сподвижников. Не каждое, а вернее, редкое начальственное лицо терпит подле себя умных людей: не дай Бог еще и энергичных, инициативных. Инициатива должна исходить только от «Самого»...
Леонид Константинович, без сомнения, являлся тем руководителем, который не только сам был деятельным, способным полностью отдаваться делу, но и хотел видеть в своей команде таких же энергичных, способных работников.

После краха коммунистического обкома создать совершенно на новой основе, с новыми задачами областную Администрацию в то переломное время, скорее, безвременье, было непросто.

И всё же создал. Был доволен своими младшими сослуживцами. Не менял их без острой необходимости. Не сковывал инициативы, наоборот, поощрял творчество — потому работали слаженно. Помехи работе шли извне. Одна из них...

— Словно заноза под ногтем мэр наш, — жаловался первый заместитель губернатора Валентин Александрович Третьяков Леониду Константиновичу.
Губернатор свел к переносью брови, выражая этим как бы неудовольствие, но голос оставался спокойным:
— Беда, Валентин Александрович, не в нашем мэре, отдельно взятом. Таких мэров в новой России — пруд пруди.
Валентин Александрович мотнул согласно головой:
— Это так! Хватает... Помните хрущевское разделение обкомов на промышленные и сельские?
— Авантюрных решений у Никиты Сергеевича хватало. Хотя были и толковые.
— Добро еще то, что спохватился вскоре, осознал, что два обкома в одной области как те самые, из басни, лебедь и рак — дергать стали в разные стороны.

Губернатор кивает утвердительно:
— В народе говорят: два медведя в одной берлоге не уживутся. Хрущев начал было насаждать по два «медведя» в обком — по недомыслию, непродуманности, так сказать, с кондачка. Сейчас — иное. Всё просчитано... Может, неудачный опыт Никиты Сергеевича взят сегодня на «вооружение»? Думаю, что не без заднего умысла провозглашено: Администрация области и Администрация города — равноправны. Последняя вообще выведена из государственной структуры. Са-а-амоуправление-е-е. Зачем? Кому оно нужно? Народу! А спросили народ? — Помолчал, глядя вопрошающе на собеседника.

Попытался разобраться с этим вопросом сам:
— Утверждать не могу, возможно, что действительно пришедшие к власти завлабы тоже по недомыслию вывели городское управление из государственной структуры...
Но скорее, это кем-то там, в верхах, хорошо продумано. А цель, если это действительно так, — определенная: разрушить вертикаль власти.
— Кому от этого лучше?! — в глазах Валентина Александровича не недоумение, осуждение.
— Кому? — переспросил раздумчиво губернатор. — Я тоже хотел бы знать... — Опять помолчал, добавил с намеком: — Хотя не так уж сложно и догадаться...
— В других районах, — по-своему поняв губернатора, как бы возразил мягко Третьяков, — это разделение, возможно, имеет положительные тенденции.
— Возможно... — губернатор помедлил, усмехнулся, не расправляя прихмуренных бровей. — И хорошо, если б так... Однако недаром этот раздрай получил собственное имя: Че-е-ерепко-о-овщина-а-а-а!

Первый его вице хмыкнул брезгливо:
— Заведется паршивая овца в стаде...
— Как без такой овцы? — сказал губернатор. — Если бы их не было... общество давно бы иным было: более здоровым, более благополучным и даже, вполне возможно, благоденствующим... Но это было бы уж шибко хорошо. Не так, надо полагать, задумано провидением...
— В провидение верите? Губернатор рассмеялся:
— Нет, не верю. Знаю... Да и не в этом дело. Хочу сказать, что в жизни своей и работе — таких «овец», бревен поперек дороги, сучков, готовых глаз выткнуть — повидал. Один Попов чего стоит! Не могу до сих пор спокойно вспоминать о нем.

С Поповым было так...
Гукасов сказал Полежаеву: «Всё, Леонид, твое время в Павлодаре закончилось. Ты прошел хорошую школу.
Терять дальше время ни к чему...» — «Мне предлагают заведовать строительным отделом обкома», — Полежаев ему.

Гукасов безапелляционно, как всегда, если вопрос для него был окончательно решен: «Обкомовская работа — не твое дело. Это не для тебя. Тебе выходить надо на более высокую арену. Принимай Иртышканалстрой».

Здесь он попал, как говорится, в десятку. Это была тайная мечта Полежаева: не то чтобы быть начальником грандиозного строительства — на это он не замахивался. А вообще, поработать на этой стройке. Руководить же таким масштабным строительством считал себя пока не готовым. Предложение Гукасова принял как авансом оказанное ему доверие: попробуем-де, назначим, а там посмотрим...

Прежде чем говорить о работе Полежаева начальником строительства канала Иртыш-Караганда, о его перипетиях с парторгом стройки Поповым, который в Омске как бы опять предстал перед ним в образе мэрии, сделаем вновь небольшой информационный экскурс в историю...

Строительство канала было начато в 1965 году.
Конец пятидесятых и начато шестидесятых годов были ознаменованы интенсивным подъемом промышленности Казахстана и его сельского хозяйства.

Поднятие целинных земель республики виделось народами Советского Союза как событие эпохального значения — было оно действительно самым масштабным после войны. В сознание народа оно входило не только как явление эпохальное, но и воспринималось как патриотическое движение.

Со всей страны ехали в бескрайние степи Казахстана люди. Особенно много молодежи по комсомольским путевкам. Ехали весело, с песнями, с сознанием того, что их труд принесет огромную пользу стране.

Что с развитием на ее востоке, с расширением посевных площадей решится продовольственная проблема страны.
Экологической стороной вопроса не задавались. Никто не подумал, не взял в расчет, что земли на большей своей площади непригодны к распашке под пашню.
Неведомо было, что их распахивание обернется черными пыльными бурями на громадных пространствах, что начнется ветровая эрозия. Не заботились о том, что будут уничтожены природные заповедные пастбища, затруднено ведение традиционных видов скотоводства: овцеводства и табунного коневодства...

Однако целина для Казахстана — это не единственный грандиозный проект, осуществляемый на его территории. В разных географических точках республики (ранее коротко об этом упоминалось) велось строительство крупных промышленных комплексов.
Строилась казахстанская «Магнитка» в Темиртау. Строительство в нем металлургического комбината было обусловлено открытием запасов коксующихся углей и железной руды.

На юге Казахстана развивалась мощная химическая база. Это промышленный узел по производству минеральных удобрений в городах Джамбуле и Чимкенте.
На западе республики, прилегающей широким плечом к Уралу, развертывалась асбестовая промышленность. Бурно развивался Джезказганский промышленный район, выплавляющий рафинированную медь, которая имела наивысшую марку качества в мире.
Безусловно, реализация таких проектов, особенно в северной и центральной частях республики, требовала мощных водных ресурсов, которыми всегда бедны были эти регионы.

Кроме бассейна Иртыша, в центральной и северной территориях Казахстана никаких других крупных водных источников не было.
Без радикального решения водной проблемы все эти проекты были трудно реализуемы.
Естественное водоснабжение Караганды, Темиртау, других городов, где разворачивались стройки «века», настолько было скудным, что невозможно было наладить нормальное снабжение населения питьевой водой, что уж говорить о промышленном водообеспечении...

Поэтому в конце 50-х годов правительство Казахстана, Академия наук республики вышли с предложением в союзные органы, правительство СССР о строительстве канала от Иртыша вглубь Казахстана. Идеологом проекта был известный тогда одаренный ученый, первый Президент казахской Академии наук Коныш Имантаевич Сатпаев — геолог по профессии, первооткрыватель джезказганских медных руд, на базе которых и был построен в Джезказгане гигантский медеплавильный комбинат.

Ученый хорошо понимал, что без радикального решения водоснабжения, причем водообеспечения на далекую перспективу развитие промышленного Казахстана невозможно.

Он использовал свой авторитет, свой вес в Академии наук СССР, в правительстве Союза.
Идею талантливого геолога поддерживали специалисты и руководители, отвечающие за развитие горнодобывающей промышленности Казахстана. И вот в начале 60-х годов Госпланом СССР было утверждено проектное задание на строительство канала Иртыш-Караганда, первой его очереди протяженностью в 450 километров. Вторая очередь, от Караганды до Джезказгана, родилась после.

Не так просто далось это решение. Дело новое, рисковое. Тем более, что речь шла не о классическом способе строительства, какое принято в гидротехнике, к которому привыкли специалисты. Здесь намечался совершенно иной подход. Воду нужно было поднять от Иртыша до Караганды на высоту до пятисот метров. Канал в своем первоначальном (потом и принятом) проекте представлял уникальнейшее, сложнейшее сооружение, не имеющее аналогов в мире.

Обычно каналы проводятся по естественному уклону. Здесь — водоподъем в открытом русле. Ни в одном учебнике ничего нет об этом, может, потому, что никогда и нигде в мире подобные сооружения не строились.

Проектировщикам, конструкторам пришлось решать массу совершенно новых технических задач, не исследованных, не имеющих ничего аналогичного в инженерно-строительной практике.

People Group